Военная хитрость
Весь израненный он жалобно стонал...
Автор: KCS
Перевод: ОленЪ aka Reina Emerald aka Keila
Бета: Кромешница
Собственно, переводилось ради удовольствия от процесса, поэтому в тексте много ляпов и лирически-стёбных отступлений. Если захотите улучшить перевод, забирайте на здоровье Только укажите меня в качестве изначального переводчика ))
Рейтинг: PG-13
Жанр: Джен/Хёрт/комфорт
Оригинал тут
читать дальшеПожалуй, это была не самая гениальная в мире идея – вот так открыто к ним выходить в одном исподнем, посреди гей-клуба… и когда же я перестану переоценивать свои возможности? Тридцать три богатыря за одну ночь - даже для великого меня перебор.
Майкрофт всегда говорил, что вера в собственную неуязвимость одновременно моя самая сильная и самая слабая сторона. И, надо сказать, хоть мне и неприятно признавать это, он обычно оказывается прав.
Интересно, почему всё как в тумане? Совсем не похоже на привычную для меня стремительную работу мысли… Ох, не стоило понижать градус...
Ааргх. Двигаться было плохой идеей. Чертовски не люблю проявлять слабость, но даже я не могу молча переносить такую боль. Господи Боже, как больно… Ну дайте же мне "Алкозельцер"!
- Холмс, всё в порядке. Постарайтесь не двигаться, вы дома.
Что?
Нет. Эта идея ещё хуже. Неужели этот нытик и вправду я? *голосом ослика Иа* Душераздирающее зрелище!
- Холмс, шшш, всё хорошо.
Я сыт по горло ролью глупца в этой пьесе… может, если я открою глаза, что-то прояснится. Конечно, такое лёгкое движение не причинит боли…
К счастью, я оказался прав. Хотя, наверное, прошло не меньше двух минут, прежде чем туман рассеялся, и я смог различать предметы. Моя спальня с её
Но ближе всего очень взволнованный доктор, который сидит у моей постели. Его загорелое лицо побледнело, словно у привидения, и когда я бросил на него вопросительный взгляд – слишком осторожничая в движениях, чтобы задавать вопросы или хотя бы повернуть голову – он переместился на край кровати, дабы не допустить ни того ни другого. "А ну лежать-бояться и не делать резких движений!"
Какой отвратительный запах антисептика… и крови. И пива. Моя комната провоняла больницей. Чудесно.
- Холмс?
Какого ответа он от меня ждёт? Мне и в самом деле следует что-то сказать. За все
- Холмс, вы меня понимаете? А то я вам тут на досуге биопсию мозга сделал...
Вот на этот вопрос я мог ответить, что и сделал кивком, поморщившись от вновь вспыхнувшей в голове боли.
Я увидел, как он с облегчением наклонился и осторожно положил руку на мои забинтованные ... пальцы… что же я ими такое делал? (предоставим выяснение подробностей слэшерам)
- Во что вы, чёрт побери, ввязались? – спросил он нетвёрдым голосом.
Я был не вполне уверен, что могу ответить на этот вопрос, не сейчас… во что я ввязался? Да разве упомнишь, кто кого и чем связывал? Что бы то ни было, доктора я этим явно напугал. Я нахмурился, пытаясь вспомнить. Бесполезно, не получается.
Временная потеря памяти… может означать сотрясение мозга либо перебор с клюквенной настойкой; я не врач, но даже я могу это сказать. Ага, не удивительно, что Уотсон немного не в фокусе.
Интересно, могу ли я говорить… Не успел я открыть рот, чтобы попробовать, как на меня накатил приступ
- Не пытайтесь говорить, дружище, – успокаивающий голос почти заглушил дребезжание в моей голове, и я наконец снова спокойно лег.
Я посмотрел на доктора, вопросительно подняв бровь. Видел такое у одного чувавка из сериала - на его капитана действовало безотказно. Он без труда понял меня – ещё одна черта характера, которую я так ценю в нём.
- Вы помните, то произошло?
- Ну, их было тридцать три...
Я осторожно покачал головой.
- Нет.
Господи, это хриплое карканье – мой собственный голос? *нет, то твой голимый дублёр*
Он выпустил мою руку, чтобы взять стакан воды. Вернувшись, просунул сильную руку мне под
Я почти допил, когда воспоминания неожиданно обрушились на меня.
- Уотсон! С ними ещё был дядька Черномориарти!
Я очень быстро пожалел, что напугал его. Не только потому, что он резко уронил мою голову, но из-за страха, который пронёсся по его встревоженному лицу.
- Что такое? – поспешно спросил он, склонившись надо мной.
- Банда Уотермана, они… *Вот если бы тут стоял рейтинг НЦ-17, вы бы узнали, что "они..."*
- Холмс, лежите спокойно! – прошептал доктор, аккуратно прижав моё правое плечо, чтобы удержать на месте – я только сейчас понял, что левое перевязано. – Они все арестованы, полиция успела их задержать, клянусь! Успокойтесь наконец!
Полицейские? А их кто звал?
Словно в ответ на мой невысказанный вопрос он продолжил, на сей раз мягче, усаживаясь обратно на край кровати.
- Я послал за ними. Не смотрите на меня так, я знаю, что вы приказали мне не ходить за вами, но вы не говорили, что этого нельзя делать ЛеСтрейду!
Я бросил на него настолько хмурый взгляд, насколько позволяля повязка на
Но мой взгляд не возымел эффекта. *ещё бы, через повязку-то* Теперь, когда сознание и ощущения вернулись ко мне в полной мере (с немалой болью, но это всяко лучше, чем оцепенение), я заметил, что на его лице написано что-то кроме раздражения на мой неосмотрительный героизм. Беспокойство, да, но…
Я ещё сильнее встревожился, когда он отпустил мою руку и принялся мерить
Уотсон никогда так не делает. Разве что, когда просыпается после кошмаров. Он просто так не делает. Плохой признак. Будут бить.
Я прочистил горло, но он словно не заметил этого. Его движения были беспокойными и беспорядочными. Я решился снова подать свой жалкий голос.
- В чём дело, доктор? Ревнуете?
Он вздрогнул, и оборнулся ко мне.
- В чём дело? Вы имеете хоть малейшее представление о том, насколько близки были к смерти, Холмс?
К смерти? Разумеется нет…
Заметив моё недоверие, он бросил на меня пронзительный взгляд.
- Ах, так вы мне не верите. К вашему сведению, Холмс, сейчас вечер понедельника. *Стоп! У них по вечерам пробиваются лучики солнечного света?!*
- А, ну всё понятно, все выходные бухали...
Это просто смешно. Я же только-только отправился
Нет, судя по лицу Уотсона, всё именно так и было. Четыре дня? Хорошо же я погулял!
- Да, понедельник. Когда они принесли вас домой, я… я даже не был уверен, что вы переживёте ночь, вы, идиот!
Вся пронзительная жестокость его слов, вонзавшихся в мои уши, казалась наигранной из-за его сдавленного голоса. Он отвернулся, чтобы найти что-то в медицинском чемоданчике, выбивая нервными пальцами дробь на застёжке.
- Где-то здесь был мой любимый тесак...
Да, это было довольно безрассудно – идти без запасного
Я подпрыгнул от удивления, когда он разбил стеклянный пузырёк, практически разнеся его на сотню осколков, и повернулся ко мне.
- Это была глупейшая вещь, которую только совершал человек!
Я поморщился, когда его голос зазвенел в голове, но он словно не заметил этого, настойчиво продолжив точить лезвие:
- Я считал вас самым умным человеком из тех, с кем меня сводила судьба, пока вы не выкинули этот глупейший номер!
- Необходимость, – удалось мне выдавить из охрипшего горла.
- Нет! В одиночку, без прикрытия и плана отступления – это полнейшая глупость. Будь вы генералом, со своей смехотворной театральностью вы бы лишились армии ещё в начале сражения!
Его голос неожиданно сорвался на последнем слове, и я увидел, как он несколько раз отчаянно сглотнул.
- А тчёрд, порезался!
Сидя на краю кровати, он потёр глаза, словно стараясь отогнать дурное воспоминание.
Я не сожалел, что разорил дьявольское гнездо этой банды, чего бы оно ни стоило, но я сожалел, что доставил столько беспокойства своему бедному приятелю. Его нервы ещё не вполне восстановились после собственного ужасного опыта, а последние события, безусловно, не способствовали душевному спокойствию.
Я осторожно приподнял руку, облегчённо обнаружив, что это почти не больно, и положил её поверх той, что, дрожа, лежала на одеяле.
- Простите, доктор. - Я понятия не имел, что сказать. Ничего путного в голову не приходило.
Он судорожно вздохнул, но не пошевелился. В течение одной бесконечной секунды он смотрел в стену, прежде чем повернуться ко мне, и его затравленный взгляд испугал меня. Значит, действительно ревнует.
- В армии, Холмс, – прошептал он, – человек быстро учится ни к кому сильно не привязываться, потому что не знает, что за ужасы принесёт следующий день. У докторов даже больше причин не привязываться, ведь никогда не скажешь, когда болезнь или рана нанесёт смертельный удар.
Трудно сказать, что в этом разговоре мне нравилось меньше: схожесть нашего отношения к личным привязанностям или то, куда он ведёт свою мысль…
- Я мог смотреть на мужчин… на мальчишек… разорванных на куски, застреленных, искалеченных, убитых на моих глазах, и не терять самообладания, – напряженно продолжал он, и тени в его глазах превращались в пламенные отблески, – но… но, я не могу так, я не подписывался на это, когда соглашался помогать вам в расследованиях! Это совсем не тоже самое, что быть солдатом или даже врачом! Интим в контракте указан не был!
Так значит вот оно – вот в чём суть проблемы.
- Ничто не доставляло мне такого удовольствия, как больше года следовать за вами в ваших захватывающих приключениях, Холмс… но я не могу так! – Вдруг ему словно стало не хватать воздуха. Голос его начал странно дрожать, и он отвёл взгляд. Он казался совершенно разбитым.
- Доктор.
Не глядя на меня, он устало покачал головой. Я только сейчас заметил тёмные круги под глазами – одному Богу известно, сколько он
Больно. Я проглатил мучительный вздох, повернувшись, чтобы дотянутся до отдёрнутой в порыве гневного отчаяния руки. Он вздрогнул, когда я сжал её так сильно,
Я сухо прокашлялся, с облегчением обнаружив, что голос стал почти нормальным. Хоть какое-то улучшение.
- Уотсон, мне правда очень жаль.
Боль в его глазах, когда он наконец взглянул на меня, казалась почти такой же сильной, как у меня в голове.
- Но… я не могу обещать, что это не повторится, – тихо сказал я. – Я отказываюсь отступать только потому, что потерпел неудачу. Я не могу обещать, что не буду преследовать преступников так же, как делал всегда.
- Что ж, возможно, вы не можете, - тихо ответил он.
Я уже приготовился кивнуть в знак согласия, когда посмотрел в его глаза – хмурые и словно потемневшие. Это совсем нехорошо.
- Вы не можете обещать, что вновь не совершите подобную глупость, зато я могу, – сказал он отрывисто. - Это был последний раз, когда вы преследовали кого-то или что-то в одиночку, будь то хоть отбившаяся от стада овца, слышите?
Я поморщился от его крика,
- Я…
- Я не прошу, я обещаю вам, Холмс! Вы больше не поступите так со мной!
Я лёг обратно с усталым вздохом, бросив взгляд на его прекрасное в гневе лицо, и не смог сдержать лёгкой улыбки. Я с радостью отметил, что он перестал хмуриться и едва заметно расслабился, сжав мою руку в своих. Похоже, у меня теперь есть верный боевой товарищ, хочу я того или нет. Этот человек – настоящий солдат, раз готов пойти на такой риск.
Странно, очень странно… Всего чуть больше года понадобилось этому человеку, чтобы не просто обойти все мои защитные уловки, которыми я держал его на расстоянии, но и, задействовав собственные, прорвать оборону моего врождённого избегания эмоциональных привязанностей – и всё это без открытого посягновения на мою уединённость или попыток навязать свою точку зрения.
Вот уж воистину, военная хитрость.